ГПД с удаленным бухгалтером может быть признан трудовым

Предмет спора: о признании недействительным решения ИФНС о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения.

Цена спора: 172 770 рублей.

Кто выиграл: ИФНС. 

Вывод суда: заключенные договоры не содержали согласованного сторонами конкретного предмета договора, содержащего подробное описание характера и видов необходимых заказчику услуг, их объемов и периодичности, а также других признаков, индивидуализирующих конкретные услуги (значение для сторон имел сам процесс труда, а не достигнутый в результате выполнения работ результат). Акты об оказанных услугах составлялись один раз месяц, а не после каждой оказанной услуги. При этом в них не было указано, сколько и какие конкретные услуги оказаны заказчику, в каждом акте об оказанных услугах указан один и тот же перечень услуг, выполняемых ежемесячно. Тот факт, что услуги оказывались иногородним самозанятым гражданином дистанционно, не исключают возможности квалифицировать отношения между ООО и исполнителями как трудовые с учетом указанных обстоятельств.

Судебное решение: решение арбитражного суда Ставропольского края от 19.07.2024 по делу № А63-10864/2023.

Общество заключило с физическими лицами договоры на оказание информационных услуг в области маркетинга и на оказание бухгалтерских услуг. Исполнители были зарегистрированы в качестве плательщиков налога на профессиональный доход и оказывали услуги удаленно.

Несмотря на это, ФНС переквалифицировала гражданские договора в трудовые.

Налоговики пришли к выводу о то, что сложившиеся между обществом и физическими лицами в проверяемый период правоотношения по своей правовой природе были трудовыми, а не гражданско-правовыми, поскольку выполнявшиеся физлицами работы относились к уставной деятельности общества и обеспечивали непрерывность хозяйственного процесса.

Суд согласился с ФНС, что в договорах не были определены характерные для гражданско-правовых отношений:

• сроки выполнения отдельных этапов работ;
• возможное количество этапов;
• срок окончания работ;
• результат, достигаемый по окончании всех этапов работ;
• конкретный перечень оказываемых услуг;
• стоимость в разрезе выполняемых услуг.

Из содержания заключенных договоров на оказание услуг следовало, что физические лица получали не разовые задания, а были участниками непрерывного процесса выполнения работы, выполняли лично определенную работу в течение длительного периода времени, которая носила систематический характер, в интересах, под контролем и управлением работодателя.

Заключенные договоры не содержали согласованного сторонами конкретного предмета договора, содержащего подробное описание характера и видов необходимых заказчику услуг, их объемов и периодичности, а также других признаков, индивидуализирующих конкретные услуги (значение для сторон имел сам процесс труда, а не достигнутый в результате выполнения работ результат).

Размер вознаграждений, выплачиваемых самозанятым физическим лицам носил фиксированный, регулярный и гарантированный в определенной сумме размер оплаты труда, который не зависел от выполненного объема, выплачивался независимо от финансового результата деятельности общества, что является гарантией, предоставляемой на условиях трудового договора.

Акты об оказанных услугах составлялись один раз месяц, а не после каждой оказанной услуги. При этом в них не было указано, сколько и какие конкретные услуги оказаны заказчику, в каждом акте об оказанных услугах указан один и тот же перечень услуг, выполняемых ежемесячно.

Указанные обстоятельства были подтверждены банковскими выписками, чеками плательщика НПД, актами об оказанных услугах.

На выводы суда о том, что фактически между обществом и самозанятыми лицами имели место не гражданско-правовые, а трудовые правоотношения между работником и работодателем повлияли также следующие обстоятельства:

• предметом договора являлся не конечный результат труда (ст. 721 и 779 Гражданского кодекса), а постоянно выполняемая работа (ст. 56 Трудового кодекса);
• размер вознаграждения не связан с оплатой конкретного объема ежемесячно оказываемых услуг, что характерно для отношений, регулируемых гражданско-правовым договором по указанию услуг (фактически выплаты производились в фиксированном размере);
• исполнителями выполнялась не какая-либо конкретная разовая работа, а регулярно исполнялись определенные функции, входящие в обязанности главного бухгалтера, бухгалтера, маркетолога, руководителя;
• отношения сторон носили длительный характер, при этом значение имел сам процесс труда, а не результат выполненной работы;
• по условиям договоров фактически работник обязуется выполнять работу по определенной специальности, а общество обязуется с определенной периодичностью выплачивать работнику вознаграждение;
• из предмета договоров, из актов выполненных услуг невозможно определить, какие конкретно услуги выполнены исполнителем, по каким критериям оцениваются услуги;
• акты носили обезличенный характер, не содержали расчета стоимости оказанных услуг.

Тот факт, что услуги оказывались иногородним самозанятым гражданином дистанционно, не исключают, согласно выводам суда, возможности квалифицировать отношения между ООО и исполнителями как трудовые с учетом вышеуказанных обстоятельств, а также предусмотренной законодательством возможности привлекать работодателем сотрудников на работу дистанционно (удаленно).

Также, из штатного расписания, представленного обществом, следовало, что в штате компании имелись две единицы бухгалтера и маркетолога. При этом компания не представила пояснений относительно целесообразности привлечения самозанятых лиц для выполнения указанных в договорах работ.

С учетом этого суд согласился с ИФНС, что доначисление НДФЛ, начисление пени в связи с несвоевременным перечислением налога, а также привлечение общества к ответственности в виде штрафа за неисполнение соответствующей обязанности, было правомерным.